Судя по комментариям, одной короткой заметки на тему страха смерти все-таки недостаточно. Видимо здесь требуются дополнительные пояснения. Что ж. Разумеется, «страх смерти» и то, что он под собой скрывает, не такая уж банальная штука, иначе вокруг этой темы не было бы столько мистики и недопонимания. Но общая идея, что никакого непосредственного страха смерти не существует и под ним скрываются какие-то иные гораздо более осязаемые опасения, в любом случае верна. Мистичность и пугающая таинственность возникают здесь именно из природы и содержания этих плохо осознаваемых скрытых страхов.
Как-то на очередном Мозговеде у нас с коллегами состоялась довольно горячая дискуссия по этому поводу, и тогда прояснилась одна интересная штука. Оказалось, что, если проследить страх смерти до самого дна, то в конечном счете человеку представляется одно из двух: либо смерть видится, как исчезновение себя, в то время как весь мир остается на месте, либо, наоборот, «я» остаюсь, но исчезает весь мир.
Первые боятся той перспективы, когда их самих не станет, а жизнь продолжится без них. Этот сценарий вызывает протест и чувство жгучей жалости к себе. Без меня?! Как?! И здесь совершенно очевидно, что затронутым оказывается наше горячо любимое чувство собственной важности. Если жизнь прекрасно продолжится без меня, если близкие мне люди не умрут от горя, значит, не настолько я важен, чтобы мир сошел со своей оси в результате моей смерти.
Конечно же, ни один здравомыслящий человек не признается, что он верит в такую свою значимость, чтобы своей смертью потрясти весь мир. И на уровне рассудка мы прекрасно осознаем, что занимаем в жизни других людей не такое большое место, чтобы они согласились добровольно последовать за нами в могилу. Да и вообще иногда даже приятно погрузиться в светлую метафизическую тоску, забавляясь с идеей собственной ничтожности перед силами вселенной. Однако где-то в затаенном уголке души практически у всех присутствует скрытая от чужих и даже своих собственных глаз надежда на чудо — на то, что мир вращается вокруг нас, и наша смерть, если и не уничтожит вселенную, то оставит глубокий шрам в пространстве и времени. Это довольно тонкое и аморфное ощущение, поэтому отследить и обнаружить его не так-то просто. Но оно, как и суслик, точно где-то есть.
Вторые, с другой стороны, больше боятся той перспективы, что у них отнимут Жизнь. На субъективном уровне это воспринимается, как потеря возможности воспринимать и вообще «быть» — этакое лишение любимых игрушек. Такая точка зрения свойственна иному типу личности, но мало чем отличается в своей сути от первого варианта, поскольку и здесь тоже затронутой оказывается личность, не желающая с этими игрушками расставаться и претендующая на право обладания ими. Потеря контроля, собственная важность и все такое прочее.
Обратите внимание, что в обоих этих пугающих сценариях сам факт прекращения бытия совершенно игнорируется и все самые болезненные и пугающие переживания сосредотачиваются на личностном недовольстве ситуацией. А ведь, казалось бы, именно смерть — конец бытия! — должен затмевать собой все личностные терзания, но этого почему-то не происходит. Возможно, дело в том, что на том же самом глубоком уровне, где скрывается вера в глубочайшую значимость своего бытия, живет и еще одна затаенная наивная вера — в свое бессмертие. Но, так или иначе, в самой сердцевине того, что в быту зовется страхом смерти, обнаруживается нечто совершенно иное — более приземленное и менее презентабельное.
Начнем сразу с главного и, в общем-то, вполне очевидного — никто не боится смерти! И если человек заявляет, что панически боится умереть, то это говорит лишь о недостаточной его осознанности и внимательности в отношении истинной природы своих страхов. И это вполне простительно, если только он не психолог, ибо тогда ему по должности положено видеть сущность этого переживания насквозь. Ялому и прочим экзистенциалистам, так любящим покопаться в этой теме, большой привет. Люди не боятся смерти, люди боятся того, с чем они ее ассоциируют.
Обратите внимание, что за каждым страхом стоит то, что мы уже однажды так или иначе испытывали. Переберите в памяти свои любимые страшилки, и вы всегда обнаружите их источник в своем собственном личном опыте. Если же исходного переживания не находится, значит, мы имеем дело как раз с таким случаем, когда пугают именно ассоциации и проекции, а не само событие, на которое они повешены. И если проследить, на что указывают эти ассоциации, то этого в нашем опыте обнаружится более, чем достаточно.
Можно взять какой-нибудь примитивный пример. Многим, наверное, знаком страх оказаться на публике без штанов. Частенько это даже снится в кошмарах — сцена, где сновидец оказывается голым в какой-нибудь совершенно неподходящей для этого ситуации… например, на школьном экзамене. И если попробовать представить себе такую перспективу, то она действительно может показаться довольно страшной.
Но в то же время, вряд ли у кого-нибудь действительно есть такой опыт — оказаться непростительно голым на публике. А страх, тем не менее, есть, и если к нему прислушаться, весьма легко будет обнаружить, что пугает в ней не сам факт публичной наготы, а то, какой смысл этому событию придается символически — ощущение себя обнаженным психологически, стыд за себя настоящего, которого не удалось скрыть от других и от самого себя. И вот такого вот опыта в жизни любого человека более чем достаточно, и бояться его повторения более чем закономерно.
То же самое происходит и со страхом смерти — смерть не испытывал никто, а, значит, никто и никогда ее не боялся. А все переживания на эту тему — это подмена понятий и отказ замечать, что истинное содержание этого страха имеет к факту смерти лишь очень косвенное отношение. Смерть невозможно испытать уже по одному ее определению. А если уж она с кем-то случается, то опросить его уже не представляется возможным. Опять же, по определению.
Собственно говоря, даже само понятие смерти — это тоже некая условность. Прекращение одного частного круговорота веществ и их возвращение к более широкому круговороту — можно ли это назвать смертью? Кто здесь умер? Органы тела перестали работать? Да, это факт. Мозг перестал щелкать синапсами? Да, тоже факт. Однако, количество материи и энергии не уменьшилось, изменилась лишь форма их существования. Сознание закончилось? А вот это уже домыслы, построенные на том предположении, что сознание есть функция организма. Домыслы, которые нет никакой возможности подтвердить.
Но разговор сейчас не о том, связано ли сознание с телом, и не о бессмертной душе — все это чушь. Одни верят, что сознание исчезает вместе со смертью тела, другие верят, что оно продолжает существовать независимо. И те, и другие — обычные верующие (причем первые из них более оголтелые, поскольку свято убеждены в истинности своих воззрений, вторые же ясно отдают себе отчет, что это у них всего лишь вера). Мы же сейчас говорим о том, что смерть по одному уже своему определению — это нечто такое, что не может быть подтверждено на собственном опыте. Там, где есть я, там нет смерти, а там, где есть смерть, нет меня. Кто это сказал?
Испытать можно физическую боль, и поэтому страх перед долгим болезненным процессом умирания понять вполне возможно. Можно испытать и боль психологическую, когда с треском рушатся дорогие сердцу иллюзии, и поэтому страх перед смертью, как символом окончательного краха самых важных «сознаниеобразующих» иллюзий, тоже очень можно понять. Но совершенно невозможно понять, когда человек утверждает, что боится именно смерти, имея на ее счет лишь смутные инфантильные фантазии.
Никто и никогда в человеческой истории не боялся смерти как таковой. Пугает идея смерти и связанные с ней ассоциации, признаться в которых куда страшнее, чем умереть. Именно поэтому люди регулярно добровольно отправляются на смерть, поскольку для них есть нечто более важное, чем жизнь, и более страшное, чем смерть. Но признаться себе в самых пугающих страхах гораздо сложнее, чем свалить все на «естественный для человека» страх смерти. Человеку проще сказать, что он боится умереть, чем признаться, что он боится оказаться пустым местом, пищей для червей… ведь признаться в подобном страхе, значит, наполовину признаться в его оправданности. И «страх смерти», на который всегда можно сослаться и вызвать всеобщее сочувствие, служит здесь удобной ширмочкой, за которой так удобно прятать свои куда более затаенные страхи.
Согласитесь, такой взгляд на страх смерти все сильно упрощает, ведь речь больше не идет о чем-то непонятном и почти мистическом. Но из-за того, что на эту «непонятность» смерти столь удобно списывать нежелание смотреть в сторону своих самых накаленных страхов, мало кто соглашается признать очевидное — в страхе смерти нет ничего мистического и даже экзистенциального, наоборот, в его сердцевине скрываются самые банальные страхи психологического характера.
И если вам знакомо переживание, которое вам кажется очевидным страхом смерти, то вы просто недостаточно внимательно смотрите в его сердцевину — боитесь вы чего-то совсем иного… чего-то, что вам знакомо гораздо лучше, чем смерть.
Что бы это могло быть?
p. s.
Ленивым рекомендую посмотреть и пересмотреть видео про страхи — там есть все необходимые подсказки, чтобы во всем разобраться самостоятельно. Ну, или приходите на курс Встреча с демонами — посмотрим на ваши страхи вместе. Остались последние места.
Собрались и в очередной раз поговорили о всяком. Основная тема в этот раз — страхи и, как с ними бороться. Вернее, как с ними можно поработать, чтобы облегчить ситуацию и лучше понять, что вообще происходит.
Помимо этого, в первой части еще раз рассматриваются общие принципы психологической работы: суть психологической проблемы, алгоритм ее решения и основные ошибки при самостоятельных попытках разобраться в своих заморочках.
И раз уж зашел разговор об обычных психологических проблемах и страхах, пользуюсь случаем и напоминаю, что сейчас идет набор группы на новый практический курс, где мы целый месяц будем основательно ворошить эту тему — безо всяких хождений вокруг да около всерьез разбираться со своими душевными проблемами. Записывайтесь — места еще пока есть.
Психология без соплей 
в начало 
карта сайта