С лирикой и метафорами закончили. Переходим теперь к грустной прозе. А чтобы вы получше прониклись драматичностью момента, хочу обратить ваше внимание на тот прискорбный факт, что автор сего текста является полноценным и вполне преуспевающим участником той трагикомедии, о которой было рассказано прошлый раз.
Поведаю вам кое-что о себе… и на всякий случай для ясности — это не шутка и не провокация. Все всерьез.
Начнем с предыстории. Проблема неуверенности в себе была моим бичом с самого детства и, фактически, до тех пор пока не был открыт этот сайт и неожиданно для меня самого он начал набирать популярность. Про неуверенность и сомнения в себе я знаю все. Изнутри. А будучи хорошо приспособлен к интроспекции, всю эту внутреннюю кухню комплекса неполноценности я видел очень ясно и переживал очень остро. По многим параметрам я не вписывался в свое окружение, и все детство у меня прошло в довольно мучительном состоянии. Вернуться туда у меня нет никакого желания.
Соответственно и занятия психологией у меня были не от хорошей жизни, а от хорошей необходимости. И где-то уже на самых ранних этапах знакомства с психологией парадоксальная истина о том, что за неуверенностью стоит непомерное самомнение была понятна и очевидна. Я видел это в себе — свои раздутые претензии на необыкновенность и их нестыковку с реальными результатами и фактами моей жизни. Окружающим людям моя заносчивость была очевидна, и именно это, скорее всего, было причиной большинства моих социальных неудач и столкновений. Были и другие заморочки, но сейчас это не важно.
Поиски ответов и психологическая работа на каком-то этапе привели к осознанию горькой правды о том, кто я есть и чего стою на самом деле. Используя метафору с «фантиками», можно сказать, что мне пришлось зачеркнуть примерно половину нолей у себя на лбу. Это был этап столкновения с темной стороной, со своими детскими обидами и претензиями, с жалостью к себе и прочей дрянью. Работа была проделана основательная, поэтому жизнь начала потихоньку налаживаться. Работа, друзья, даже некоторое подобие семьи — на какое-то время я почувствовал себя принятым в стаю.
В августе закончился пятый цикл курса «Уверенность в себе». Проработка этой темы заняла полтора года. Смутное обобщенное понимание природы неуверенности в себе к моменту начала занятий с первой группой выстроилось теперь в совершенно ясную и четкую картину. То, что было лишь догадкой в отношении этой проблемы, превратилось в твердую уверенность. А коли так, пришло время подвести итоги… и двигаться дальше.
Когда писалась статья о добре и зле, казалось, что ничего более сложного излагать уже не придется, но сейчас коленки трясутся сильнее. Относительность морали — важная и сложная тема, непосредственным образом касающегося каждого, однако ее легко ошибочно отнести к сфере пусть и не совсем досужей, но все-таки философии. А философия сама по себе мало кого интересует, и поэтому рассуждать на подобные темы проще — взгляд читателя никогда не будет здесь так остр и критичен, как в случае более жизненной для него проблемы.
Поэтому тема неуверенности в себе сложна вдвойне: во-первых, потому что ее корни уходят глубже и предваряют проблему добра и зла, во-вторых, эта тема настолько болезненно близка каждому, что обтекаемыми полунамеками здесь никого не проведешь — нужны четкие конкретные ответы. Планка требований к такому материалу гораздо выше.
Концептуально, ответ на вопрос не так уж и сложен. Можно даже озвучить его прямо сейчас, не откладывая для традиционной интеллектуальной «пощечины» в последнем абзаце. Сложность здесь в другом — в том, чтобы передать глубину и масштаб всех последствий.
Давайте попробуем. Вот вам вся соль: неуверенность в себе является закономерным, неизбежным и неотъемлемым результатом того, что человек наделяет себя завышенной искусственной значимостью. Примерно так же, как надпись на денежной купюре придает искусственную значимость куску бумаги, который сам по себе не стоит ничего. И чем больше нулей, тем больше пропасть между истинной стоимостью и номинальной. В сфере финансов, однако, ценность денег обеспечена реальными материальными ресурсами. А в сфере человеческой психологии искусственная значимость не обеспечена ничем. Вот и все.
На семинарах, консультациях и в почте часто спрашивают о психосоматике — о связи телесных заболеваний с душевным состоянием.
Можно было бы ответить просто — да, такая связь прослеживается, и острый психический конфликт очень часто находит свое отражение в общем состоянии организма.
Что тут непонятного? Это же очевидно!
Но на этот вопрос можно и стоит взглянуть несколько шире, и тогда перед нами предстает иная, куда более впечатляющая и драматичная картина, о которой в сфере академической психологии говорить не принято, ибо сие есть недоказуемая антинаучная ересь.
Юнг, конечно, пытался вынести тему связи «всего со всем» на обсуждение научного сообщества, но не очень-то у него это получилось, и его теория коллективного бессознательного со всеми его интересными спецэффектами так и осталась нишевым продуктом, пользующимся спросом только у истовых юнгианцев. А самого Юнга похлопали по плечу, похвалили за глубокие и красивые философские прозрения, снисходительно нарекли мистиком и отправили на пенсию. Но давайте обо всем по порядку…
В давние, но не древние, времена, когда медицина уже крепко стояла на ногах, а психиатрия находилась в зачаточном состоянии и выполняла лишь карательную функцию, взгляд на душевные недуги был простым и прямолинейным. Так уж устроен процесс познания — сначала мы узнаем что-то одно, а дальше пытаемся объяснить все новое терминами и следствиями уже известного.
Смотрит первобытный человек на ночное небо и видит на нем светящиеся точки. До поры до времени у него нет никаких идей о том, что это такое. Эти огоньки настолько выбиваются из его непосредственного опыта, что ему остается выдумывать им искусственные поэтичные объяснения, например, что это души великих предков.
Затем этот же человек обнаруживает в дальнем лесу куст, усеянный огнями, очень похожими на те, что он привык видеть в небе. Он подходит к кусту и обнаруживает там маленьких светящихся букашек — светлячков. И теперь у него есть новая, куда более убедительная теория об огнях в небе. Это точно не души предков! Они очень высоко, до них нельзя дотянуться, чтобы проверить, но что еще это может быть — конечно же, это светлячки там над головой!
И так далее. Новый опыт ведет к новым предположениям, до тех пор, пока сами звезды не становятся предметом опыта, и только тогда они обретают собственную независимую сущность в нашем познании, и мы перестаем пытаться определить их через что-то уже известное — мы признаем за ними право на неизвестность и впервые начинаем их действительно изучать.
Психология без соплей 
в начало 
карта сайта