Среди людей, интересующихся психологией и духовным поиском, широко распространено серьезное и опасное своими последствиями заблуждение. Ранее этот вопрос уже затрагивался в разных статьях, но вообще-то он заслуживает самостоятельного подробного рассмотрения.
Речь о ситуации, когда описание внешних атрибутов, например, психологически здорового человека воспринимается буквально, как руководство к действию, и усилия в фактическом достижении душевного здоровья направляются по ложному следу, подменяются его имитацией.
С самого детства нас учат — «Хороший мальчик не дерется!», «Хорошая девочка помогает родителям!», «Хороший человек делает добрые дела!» И до поры, до времени мы даже не задаемся вопросом, а так ли оно нам нужно становиться этим «хорошим человеком». Мы просто чувствуем, что это имеет для нас какое-то принципиальное значение и ищем возможность достичь сей благородной цели. И здесь наш детский ум определяет следующий шаг: если хороший мальчик не дерется, значит, надо перестать драться; если хорошая девочка помогает родителям, значит, надо помогать родителям; а чтобы числиться хорошим человеком надо начать творить добро. Логичный вывод для пятилетнего ребенка… но ирония в том, что этой же логики человек потом придерживается до самой смерти, все так же безнадежно стараясь быть «как хороший», вместо того, чтобы «стать хорошим».
Вопрос о том, можно ли вообще стать хорошим, здоровым, пробужденным или нельзя, оставим сейчас за скобками. Вопрос о том, нужно ли становиться таким замечательным, тоже пока отложим. Суть не в этом. Сейчас нам важен другой момент — тот способ, которым мы пытаемся достичь подобных целей.
Судя по ощущениям после прошлой публикации, штурм не удался. Что-то важное осталось за кадром, ясность не наступила. Пара моментов прояснилась, но там, где зудело, зудеть не перестало. Поэтому попытка номер два. Попробуем взглянуть на ситуацию духовного поиска пошире и, может быть, это к чему-нибудь нас приведет.
Один из технических приемов, используемых психологами во время консультаций, это вопрос «Что вы чувствуете по этому поводу?», который задается пациенту после его сбивчивого рассказа об очередной проблеме. Вполне действенный прием, когда нужно переключить внимание пациента с его беспорядочного внутреннего диалога, но более глубокий и значимый слой переживаний. Но от частого и, порой, бестолкового повторения нерадивыми психологами этот вопрос давно стал предметом анекдотов… и вполне заслуженно.
У адвайтистов-любителей есть аналогичный прием, который используется, чтобы перенаправить внимание человека на более глубокий уровень самоощущения. В ответ на какую-нибудь реплику, его спрашивают — «Кто это сейчас говорит?» Человек погружается в себя, что-то высматривает, а потом мычит в ответ что-нибудь вроде — «Ну, это я, моя личность». Тогда его снова спрашивают — «А кто этот ты, который видит эту личность?» Человек опять уходит в себя и достает следующий ответ, мол, это какой-то «Наблюдатель», но его опять окунают в то же самое место — «А кто наблюдает этого Наблюдателя?» И так далее. Отличная тема для анекдотов про адвайту.
Процедура такого поиска себя, конечно же, не приводит к обнаружению какого-либо конкретного «Я» — всякий раз оно ускользает, превращая эту работу в погоню за собственным хвостом. Однако если практиковать эту технику долго и упорно, возможен другой эффект, ради которого, надо полагать, это упражнение и придумано.
В дзене этот парадокс иллюстрируется указанием на ряд однотипных проблем: палец не может указать на самого себя, язык не может почувствовать свой вкус, глаз не способен увидеть себя, а нож не способен себя порезать. Речь о том, что попытка найти самого себя, свое конечное истинное «Я» заведомо обречена на провал. Все, что оказывается в поле зрения не может быть тем «Я», которое смотрит, — «Я» ни при каких условиях не может увидеть само себя, а все, что оно видит, это точно не «Я».
На поверхностном концептуальном уровне понять это не сложно. Но самое интересное происходит, когда это противоречие осознается и находит свое единственно возможное разрешение на уровне непосредственного переживания. При благоприятных обстоятельствах, это выбивает человека из дуального восприятия, и он обнаруживает единство наблюдателя и наблюдаемого. То есть, человек утрачивает чувство своей отдельности и некоторое время наблюдает «мир без границ» — перестает быть отдельным «собой» и становится «всем».
Сегодня будем разбираться с очень спорным и мутным вопросом, который уже попил много моей крови, но так и остался без ответа. Некоторые соображения просматриваются, но четкой позиции по этой теме пока нет, поэтому будем считать, что это пробный штурм, разведка боем.
Внимание! Если две последних статьи вызвали у вас острое неприятие и непонимание, рекомендую этот материал пропустить, потому что здесь партизаны будут еще толще.
Итак, свобода воли и иллюзия деятеля.
О чем речь и почему мы вообще это обсуждаем? Данная тема продолжает череду разборок, которые начались после недавнего неприятного открытия на свой собственный счет. Всплыло много всякой мути, которую нужно теперь заново отфильтровать. То есть, это изначально мой разговор с собой, и его ценность для потенциального читателя крайне сомнительна. На ваше усмотрение, впрочем.
Сначала немного предыстории.
Когда я только начинал серьезно разбираться с психологией, все это происходило под флагами Кастанеды с его безжалостным воинским духом и под руководством одного очень свирепого человека. Именно это заложило основу трезвого и жесткого подхода в работе над собой. В то же время, психология была лишь инструментом, а цели работы были несколько более глубокими. Понятное дело, перспектива «сгореть изнутри» всерьез не рассматривалась, но это было символическим выражением некой очень важной задачи, которая маячила на интуитивном уровне.
Ясности в голове тогда практически не было, только огромной силы душевный порыв, вызванный пониманием, что в мире есть что-то гораздо более значительное, чем отношения и социальный успех. И вместе с этим, совершенно очевидными были внутренние преграды, которые стояли на пути к поставленной цели — хоть и не вполне понятной, но жизненно важной. Настолько важной, что ради ее достижения были принесены серьезные жертвы.