Эта статья для психологов, их пациентов и тех, кто проводит психологическую работу сам по себе — то есть для тех, кто занят психологией практически, а не просто интересуется от нечего делать. Так же текст касается тех, кто не ограничивает свою внутреннюю работу расчисткой психологических завалов, а на полном серьезе ищет чего-то большего, чем бы это ни было и как бы вы это ни называли. Речь пойдет о том, что работа над собой имеет тенденцию из двигателя превращаться в тормоз, из конструктивного движения вперед — в бесплодное хождение по кругу. И этот момент, когда следует остановиться и посмотреть на ситуацию шире, очень легко упустить.
Проблема застревания в своей внутренней работе будет рассмотрена на примере психологии, но то же самое происходит и на всех прочих путях и тропинках самопознания. Параллели, полагаю, будут очевидны без дополнительных подробных разъяснений.
Итак, с чем мы вообще имеем дело? Чем занимается психология? Один из классических ответов на этот вопрос — разрешение внутренних конфликтов, возникающих между различными противоречивыми внутренними тенденциями. На каком-то этапе развития — от ребенка к взрослому — человек оказывается в такой ситуации, когда первоначальная цельность присущая нам от рождения нарушается. Человек будто бы раскалывается на части и из состояния полной гармонии переходит в состояние хаоса и вечной вражды между отдельными осколками своего личного бытия.
Избежать этого расщепления никто не может, потому что оно словно бы заложено в естественную программу развития сознания. Иногда, однако, в ребенке обнаруживается отклонение, при котором он оказывается неспособен к расщепленному взгляду на мир и к выделению из общего потока того, что все прочие люди вокруг называют своим «Я». Для таких случаев существуют соответствующие диагнозы и процедуры искусственной адаптации. Но мы сейчас говорим о «здоровых» людях, у которых восприятие окружающего мира и собственного бытия работает по общей схеме — от полностью недифференцированного восприятия новорожденного ребенка к сознанию современного взрослого человека с четким разделением на Я и не-Я, на внешнее и внутреннее и с устойчивой картиной своего индивидуального автономного «Я».
Основа для всех-всех будущих конфликтов закладывается на самом раннем этапе — именно тогда, когда формируется и закрепляется представление об отдельности собственного бытия и об автономном самоосознающим и самоуправляемом «Я» в его центре. Чтобы мог возникнуть конфликт, мы должны сначала разбить мир на части, и не просто на отдельные объекты, а на заведомо конфликтующие противоположности. Отличить ложку от табуретки ребенок может задолго до того, как оказывается втянутым в мир противоречий. Между объектами противоречий нет, они есть только внутри концептуальных структур.
Цвета радуги, например, не имеют между собой противоречий — им между собой делить нечего. Но ребенка учат не просто различать и правильно называть отдельные цвета, однажды до него доносят ИДЕЮ (то есть концепцию!), что белый цвет противоположен черному, и это уже совсем другое дело. В самой этой концепции вреда никакого нет — она имеет свою узкоспециальную практическую ценность. Но она же несет с собой и основу для возникновения будущего конфликта, потому что искусственно противопоставляет то, что в действительности не находится в оппозиции друг другу. Черный цвет сам по себе не противоположен белому. Это чисто условное описательное заключение, констатация контрастного отличия, но не противоположности, как таковой.
Вам ведь хорошо знакомо это чувство — «У меня проблема!» Особое стечение обстоятельств, которое ставит вас в неудобное положение и требует принятия нелегких решений или выполнения тяжелой работы. Вы-то хотели отдохнуть, хорошо провести время, а тут вам жизнь устраивает очередной геморрой… или это вы сами наступили на очередные грабли… или это начальник — козел… или это другой водитель вас подрезал и вам теперь бодаться со страховой. А может у вас психологическая проблема? Вы одиноки? Вы недовольны собой? Вы боитесь остаться без пропитания? Боитесь не справиться с жизнью?
У любого нормального человека есть целый ворох проблем. Если этот человек душевно слаб, то он всему миру сообщит о том, как тяжело ему живется и как жизнь с ним несправедлива. И, конечно же, сам он будет полностью поглощен своей драмой. Жалость к себе, апатия, вечная усталость. Если человек силен, никто посторонний, возможно, никогда и не узнает о каких-либо его проблемах. И сам этот человек будет относиться к своему положению стоически — не скулить, а крепко сжав зубы бороться за жизнь. Если этот человек еще и мудр, то ко всему прочему он, вероятно, будет осознавать, что все проблемы настигли его справедливо и заслужено. Жалеть себя нечего — надо справляться и все.
Ключевой момент здесь в том, что даже при абсолютно беспощадном к себе отношении и даже при понимании того, что ни одна проблема не случается просто так, у человека есть именно это специфическое ощущение — «У меня проблема!» Один себя жалеет и жалуется всему миру на весь мир. Другой себя не жалеет и не жалуется. Но оба находятся в одном и том же очень специфическом состоянии, которое необходимо, чтобы мог возникнуть «проблемный» взгляд на жизнь.
Другой важный момент, что два разных человека, находясь в одной и той же ситуации и столкнувшись с одними и теми же обстоятельствами, дадут разную оценку происходящему. Один скажет «Это проблема!», другой скажет — «Не вижу никакой проблемы!» И речь сейчас не о том, что второй мудр, как Будда, а только о том, что у него другой жизненный контекст. Допустим, у обоих шумные соседи. Один не может выспаться по-нормальному, когда ему надо вставать рано утром и до ночи работать над авральным проектом. А другой, например, туговат на ухо или сам шумит похлеще, или шум за стеной вызывает у него какие-то теплые детские воспоминания и именно под них он сладко и счастливо засыпает. Ситуация одна и та же, но проблемой она становится только при особых личных обстоятельствах и особом личном отношении к происходящему.
То есть, по меньшей мере, проблема — штука относительная, возникающая напополам из внешних условий и внутреннего контекста человека. И переживание проблемы, прохождение через нее тоже может отличаться у разных людей. Один видит проблему, решает ее и делается сильнее. Другой — видит проблему, жалуется и делается слабее. Но не спешите делать вывод, что вариант «А» лучше варианта «Б». Давайте присмотримся к проблеме «проблем» повнимательнее.
Что вы называете собой? Говоря «Я», что вы имеете в виду? Не будем сейчас вдаваться в подробности, потому что здесь все очевидно и без глубокого рассмотрения. На самом поверхностном уровне это социальные роли и имя, чуть поглубже — тело, как сосуд, содержащий в себе «Я», еще глубже — «Я человек», как принадлежность к биологическому виду, и в самом конце чистое «Я» — ядро сознания и его источник, центр управления полетом.
А есть ли какое-нибудь «Я» у кошки? Определенно, у нее есть мозг, который в сущности является биологическим аппаратом, очень сложным, но именно аппаратом с системой навыков, рефлексов, инстинктов. Но если дать волю фантазии, можно предположить, что помимо всего этого у кошки есть еще и разум, душа — некий центр сознания, который принимает решения и выбирает жизненный путь. Душа реализует себя через действие. Пассивная, наблюдающая душа — это уже не совсем душа. Вся идея разума — это именно вера в то, что существо может сознательно выбрать, пойти ли ему налево или направо, сообразно своим личным предпочтениям, пожеланиям и рассуждениям… вопреки инстинктам и, в конце концов, вопреки законам физики. Поэтому давайте спросим иначе: есть ли у кошки свободная воля?
С точки зрения наблюдателя, поведение кошки действительно выглядит очень сложным и продуманным, иногда даже разумным, но доказать наличие свободы воли у нас нет никакой возможности. Нет возможности определить, действует ли она полностью автоматически или у нее внутри есть некий магический центр — сознание, «Я», разум, душа — позволяющий ей вести себя произвольно.
И отсюда вопрос на засыпку: если нет никаких объективных указаний на наличие свободы воли (душу никто никогда не видел!), откуда берется такая странная идея про возможность произвольного свободного поведения, преодолевающего биологический автоматизм? Откуда взялась концепция свободной воли, если ее никто и никогда не мог наблюдать воочию?
Другой вопрос: есть ли свобода воли у дерева? В отличие от кошки, здесь мы обнаруживаем у себя меньше тенденций к тому, чтобы наделять дерево свободой воли и самостоятельным сознанием. А почему так? Потому что поведение кошки нас больше поражает и кажется более сложным и продуманным? Или потому что на биологическом уровне у дерева нет мозга? Или потому что у дерева нет глаз? Прислушайтесь к себе!
Откуда вообще взялась идея свободной воли? Из Библии? Зачем мы вводим в свой обиход новое понятие там, где вполне достаточно более простых объяснений? Жизнь амебы легко представляется, как детерминированный процесс. Жизнь кошки тоже можно рассматривать, как автоматический процесс — очень сложный, но все-таки автоматический. И то что поведение кошки иногда поражает воображение и кажется очень осмысленным, еще не доказывает наличия у нее свободного «Я», а просто говорит о том, до чего дошел прогресс в биологическом развитии организмов. Кошка — всего лишь более сложная версия амебы. Дерево — тоже всего лишь обычный и вполне понятный биологический процесс. Так откуда же взялась идея о свободной воле? Откуда берется идея о том, что не находит своего подтверждения в реальности?
Очевидно, дело в том, что свободную волю мы отчетливо видим у самих себя. И обнаруживая у себя внутри свободное, думающее, чувствующее и страдающее «Я», мы делаем аналогичное предположение относительно кошки — вероятно, и у нее тоже есть свое маленькое кошачье «Я». Термин «проекция» вам знаком? Если бы у нас не было ощущения собственной свободной воли и собственного «Я», то и про кошку бы у нас таких предположений не возникло бы. Почему? Именно потому, что у стороннего наблюдателя нет ни малейшего повода предполагать наличие свободной воли — все поведение кошки вполне можно описать и представить, как сложный биологический автоматизм.
Психология без соплей 
в начало 
карта сайта